Дорогие друзья!  Светлого и радостного вам Рождества!

Накануне нового века у меня возник вопрос: как кратчайшим образом обозначить век минувший, 20-ый, и век наступающий, 21-ый? Ведь существуют более или менее устойчивые названия для 18-го - Век Просвещения, для 19-го - Век Реализма. При всей их условности они позволяют резко очертить облик времени, его место в череде
столетий. Готовы ли мы столь же категорически, однословно (пусть со всеми возможными издержками) определить и предсказать характеры  20-го и  21-го веков?

Тогда, в 1999 г., я написал эссе "Имя века". Предлагаю сегодня вашему вниманию этот текст (раньше в "Даре" не выходивший), с рядом определений для двух столетий.  Хотелось бы заново поставить тот же вопрос в раздвинувшейся  исторической ретроспективе и перспективе.  Семь лет - это немалый исторический срок;  периоды жизни, возрасты человека иногда исчисляются семилетиями (например, у Л. Толстого). Насколько уместны те названия веку минувшему и веку грядущему - ныне уже идущему - которые предлагались тогда, в 1999 г.?  Какие за это время обозначились реалии и тенденции, которые позволяют  нам, свидетелям  и участникам 21-го века, определять его иначе, чем виделось накануне?

Если у вас возникнут какие-то иные определения, однословные или двухсловные характеристики 20 и 21 веков, неологизмы на эту тему, пожалуйста, в течение месяца присылайте их мне, желательно, с краткой мотивировкой.  Я их опубликую в выпуске второй недели февраля.

Пишите мне по адресу:
russmne@emory.edu
Михаилу Наумовичу Эпштейну.
Тема: dar
Кодировка КОИ8

                         Век мой, зверь мой, кто сумеет
                         Заглянуть в твои зрачки...?
                                                      "Век" (1923)

                         - Не забывай меня, казни меня,
                         Но дай мне имя, дай мне имя!
                                     "Как тельце маленькое
                                       крылышком..."   (1923)

                                                    Осип Мандельштам

 Какое же имя пристало нашему веку? Можно ли слить в единое слово нашу печаль и восхищение,  проклятие и благодарность? Устойчивые эпитеты: "атомный", "ядерный", "космический", "компьютерный", "революционный", "век масс", "век спорта", "век электроники", "век генетики", "век кибернетики", "век скоростей",  "век технологий", "век научно-технической революции", "век мировых войн",  "век Освенцима и Хиросимы" - оказываются сомнительны не только потому, что многие из них уже превратились в газетные штампы, но и потому, что характеризуют только частичные достижения или провалы века.  Есть ли нечто, что объединяет расщепление атома и покорение космоса, патетику социальных революций и трагедию лагерей смерти?

  Недавно британские лексикографы (издательская группа словарей Коллинс) попытались  подобрать для каждого года 20-го века одно ключевое слово, которое определяло бы его "злобу", звучало бы как лозунг или кличка. Получилась картина очень пестрая и скорее печальная - в лексиконе века преобладают темные краски. Конечно, британская специфика накладывает свою печать: для них 1905 - это Шин Фейн, а для россиян  - "Кровавое воскресенье". Но вот несколько штрихов к портрету века - глазами британцев:

1905 - Шин Фейн (ирландская националистическая организация)
1911 - воздушные налеты (первое боевое крещение авиации  в   итальяно-турецкой войне)
1917 - Чека
1933 - Гестапо
1936 - Мики Маус
1940 - джип
1941 - радар
1944 - самолет-снаряд
1949 - Большой Брат
1953 - рок-н-рол
1965 - миниюбка
1972 - Уотергейт
1983 - СПИД
1991 - этническая чистка

 Если не синтезировать годовые дефиниции, а попытаться найти одно-единственное слово, которое наиболее бы отвечало характеру этого века, я бы предложил THE CENTURY OF POWER. Слову POWER  трудно подобрать однозначный эквивалент в русском языке, оно означает: сила, способность, власть, могущество, мощь, полномочие,  держава, энергия, электричество. Что меня особенно привлекает в этом слове и почему я номинирую его на высокое звание "титула века" (или хотя бы "клички века")  - это сочетание политических и технических аспектов могущества: власти и энергии. По-английски такие разные слова, как "сверхдержава" ("superpower")  и "электростанция" ("power plant"), имеют общий корень - "power". 20-ый - это век сверхдержав и электростанций. Энергия политической власти, которая пытается зажать целый мир в один кулак (немецкий, российский, американский) - и власть технических энергий, которые расщепляют ядро атома и посылают ракеты на края солнечной системы. 20-ый век - это технология власти и власть технологии, что, кстати, точно отпечаталось и в ленинской формуле: "коммунизм = советская власть + электрификация всей страны..."

Власть+энергия - это формула не только провалившегося коммунизма, но и всего 20-го века,  как ни удивительно, дожившего до благополучной кончины "по старости". Силы общества, брошенные на овладение природой...  И силы природы, брошенные на овладение обществом. 20-ый  - это потентно-патентный век,  который к потенции насильника добавляет патент  изобретателя. Век Иосифа Сталина и Нильса Бора - "сталеборный век". Воля, которая мерится в вольтах. Любовь политических элит к электричеству, подзаправка власти энергией ядерных взрывов...

20 век - век не только энергий,  но и век масс, которые с небывалой широтой вливаются в жерло истории, становясь пушечным мясом,  орущей и орудийной плотью, заполняющей трибуны стадионов и лагеря смерти, Лужники и Гулаги... По формуле Эйнштейна, связующей массу и энергию, расщепление и синтез масс,  - это самый  мощный источник энергии, добываемых властью из  природы и общества.

 Если попытаться все же и по-русски определить 20-ый век одним словом, то  "власть", "энергия", "могущество", "держава" окажутся МОЩНОСТЯМИ, т.е. подразделениями одной категории: МОЩИ. И тогда наикратчайшее определение нашего века дал Велимир Хлебников:

Но вот Эм шагает в область сильного слова "Могу".
Слушайте, слушайте моговест мощи! [1]

 Могун, я могею!
 Моглец, я могу! Могей, я могею!
 Могей, мое я...
 Шагай, могач!  Руки! Руки!...
 Могарные, можеские, могунные,
 Могесные, можные, могивые!   [2]

                                                  2.

 Итак, велимирствующий (повелевающий миру) и владимирствующий (овладевающий миром), 20-ый век скорее всего войдет в историю с пометой "М": МОЩЬ, МОГУ. И по этой метке его легко будет отличить от века П - 18-го и века Р - 19-го. Постараемся вникнуть в логику этого перехода.

Век Просвещения установил господство разума, отбросил аристократические привилегии и религиозные суеверия прежних веков. Правда, 18-ый век еще не удержался от последнего суеверия - рационализма, наивного культа самого разума. Век 19-ый исправил эту ошибку, поставив разум в зависимость от реальности и на службу ей. Реальность и соответственно реализм - вот ключевое слово века Р, 19-го. Белинский в одном из предсмертных писем клялся, что за понятие реальности он готов заложить душу, что для него нет ничего святее действительности как она есть - и к дьяволу идеалы! Поэзия, романы, эстетика - и те стали в 19-ом веке "реальными", не говоря уж об основе РЕАЛИТЕТА - триумфальном шествии Науки. Дарвинизм, детерминизм, среда, организм, физиология, фотография, реализм, натурализм, позитивизм (он же нигилизм), - казалось, все пути отступления от реальности отрезаны, в старое мистическое болото "идеалов" возврата больше нет...

Трудно понять, как из такого трезвейшего преклонения перед ЕСТЬ (в обоих смыслах: "кушать" и "быть") могло вдруг вырасти  бешеное МОГУ, застилающее кровью глаза. Но МОЧЬ  исподволь прорастало сквозь БЫТЬ - и научнейшие расчеты вдруг подводили к тому, что именно ЗНАНИЕ сущего и дает ВЛАСТЬ над ним. От дарвинизма до социал-дарвинизма, от теории естественного отбора до простого соображения, что раз выживает сильнейший, то лучше им буду я, - всего один шажок, один поворот мозговой извилины. Землю наследует всесильная раса господ или мускулистый класс бедняков.

 Как просветительский разум, возвысившись до понятия реальности, переступил через себя и отбросил рационализм, - так новая культура реальности быстро переросла себя и отбросила реализм в пользу более экономных и энергичных форм могущества, волевого строительства реальности вместо рабского подчинения ей. Ницше к концу своей сознательной жизни мучился, что он всего лишь жалкий филолог, тогда как нужно быть биологом, сверх-Дарвином, выводить новую расу господ, создавать организм сверхчеловека... Но эта сверхбиология оказалась, в сущности, перелицовкой все той же филологии - мечтой о слове-заклятии, об идеологии, которая творит новый сильный мир. Идеология - это филология, проникнутая волей к власти. Мистицизм вернулся - но уже как небывалый активизм, как мистика самообожествления человека. Благовест сменился моговестом.

                                                  3.

Так в утробе Реальности зародился пожирающий ее зверь - Власти-Энергии.  Бросим теперь взгляд вперед. Не вызревает ли уже сейчас в утробе отходящего века зародыш века грядущего -  и как нам окрестить его в момент рождения? Ведь и у века, и тысячелетия быстрые роды, день которых уже вписан в наш текущий календарь.

Есть хорошая новость: 21-ый век обещает быть виртуальным - веком В. Умножив свою мощь до небывалых размеров, 20-ый век превзошел пределы того мира, для которого может понадобиться такая мощь. Нужно ли наращивать термоядерную энергию, если ею уже многократно можно взорвать всю планету? Владеть земным шаром, его природными и людскими ресурсами,  - выгодно и почетно, но маловато для разыгравшегося воображения, для неутолимого аппетита власти, для трансглобализма, воли к покорению новых миров. Не обидно ли ползать по маленькому шарику, затерянному на окраине космоса, в медвежьем углу захолустной галактики? - в то время как, по новейшим научным данным, рядом проносятся неопознанные вселенные, вход в которые - то ли через черную дыру, то ли через электрон, то ли через экран компьютера, то ли - ближе и скорее всего - через щелку собственного "Я". Жаль упустить самое интересное, мирообъемлющее, в погоне за еще одним кусочком нефтеналивной пустыни или алмазнорассыпчатой мерзлоты.

Нет сомнения, что и в 21-ом веке  научно-технические и общественно-политические мощности будут возрастать  - но при этом они будут служить уже не столько покорению, сколько "прошибанию" реальности, проникновению в иные измерения и миры. Ведь и в 20-ом веке не прекратилось, а наоборот, многократно расширилось научное познание реальности по сравнению с 19-ым, - но никак нельзя сказать, что в 20-ом торжествует реализм, уважение к реальности как таковой. Познание реальности продолжилось - но стало служить другой, властной цели. Так и в 21-ом веке продолжится нарастание мощностей, но они уже будут служить другой цели - не режима власти, а освоения других измерений времени и пространства.

Власть, достигая пределов мира, нуждается в чем-то другом,  в умножении самих миров. Тем более, что и квантовая, и компьютерная механика, каждая на свой лад, говорят о параллельных мирах. Возможных. Вероятностных. Виртуальных. Так начинается век В. Из Мощи рождается новая форма ее самоутверждения  - деятельная Возможность, Овозможение  бытия. Воз-мож-ность - как подсказывает само слово, это возгонка мощи, ee восхождение на головокружительную высоту, выход за пределы реальности, данной нам в ощущениях (вместо унылого и, как мы уже убедились, саморазрушительного овладения ею).   МОГУ, превозмогая себя, переходит в слабое, но бесконечно притягательное  МОЖЕТ БЫТЬ. На смену МОЩНОСТЕЙ приходят МОЖНОСТИ. Моговест Мощи заглушается Можевестом Возможностей

Мощь - это  высшая степень потентности бытия, но за границей потентности возникает новое качество: потенциальность. Потентность - это лишь низшая форма потенциальности. Зачем быть властелином одного мира, если можно быть создателем многих миров? Мощь - лишь капля в океане возможностей, робкая, примитивная форма можествования, сильная возможность в рабстве у еще более сильной действительности. Потентность ограничена тем, что я могу  сделать;  потенциальность - прорыв в иное измерение: чем я могу быть.  Стремление к мощи происходит от  нехватки  бытия.  Если есть только одна реальность, то в ней только один может властвовать над другими, быть сильным за счет других. Но где умножаются  реальности, там распыляется категория власти: каждый  создает себе "самый свой" из возможных  миров.

 Новый Век вплетается в петельки В,
 Закруживаясь в бесконечность,
 Где властвует только Возможность.

Хотелось бы предложить знаковый жест 21-го века: три расставленных пальца,  - по которому странники виртуальных миров могут опознать друг друга в реале, "оф-лайн", приземлившись где-нибудь в пространстве комнаты, улицы, заседания, вечеринки. Как им выразить свою принадлежность к иным мирам, свою посвященность в мистерию Сети? Я бы предложил знак, похожий на букву V, знак победы, но к двум поднятым пальцам, указательному и среднему, добавляется безымянный. Три расставленных пальца образуют букву W - знак World Wide Web. Сеть-на-весь-Свет.  W - это как бы два V, соединение двух знаков победы.

Следует пояснить, что W, дабл-ю - это двойное V не только визуально, но и исторически. Первоначально буква V (в) и буква U (ю) представляли вариации одного знака (оттого так похожи они своими начертаниями и стоят рядом в  латинском алфавите и производных от него европейских). Дабл-ю - это двойное "V",  и в каком-то смысле Сеть - это двойная победа, не просто победа внутри реальности, которой добиваются политики, военные, финансисты и другие люди успеха... Это победа над самой реальностью, выход в виртуальное измерение.  Виктория + виртуальность. Victory +  virtuality = 2 V = W.  Вскинув вверх три пальца, мы приветствуем виртуалов, двойных победителей...

Дальше века В вряд ли сейчас дано заглянуть  нашему воображению. Но если 21-ый век и впрямь станет веком  размноженных измерений, развернутого веера миров, быстро плодящихся друг от друга клонов, информационных копий, электронных двойников, множественных возможностей,  ---

тогда задается и определение 22-го века, где каждому будет предоставлена возможность отдельного мира: век О. Век отчуждения, отрешенности, одиночества

----------------------------------------------

1. "Зангези", плоскость 9, в кн. Велимир Хлебников. Творения, М., Советский писатель, 1986, с. 483.

2. Там же, плоскость 10, с. 484.

                                                *   *   *
Итак, прошу читателей предложить названия прошедшему  веку и веку нынешнему: имя-приговор и имя-предсказание. Титул  должен состоять из одного слова или двухсловного словосочетания, с соответствующей мотивировкой.

 Вот список имен 20-го века, которые мне представляются самыми конкурентоспособными:

  Century of Power
  Век власти-энергии
  Потентно-патентный век
  Век Мощи
   Век мощностей
  Век революций
  Век технологий
   Век скоростей
  Век масс
  Век дегуманизации
 Век глобализации
Век экспансий
Век медиа
Космический век
Ядерный век
Электро-век (электрический+электронный).
Век воли-вольтажа
Век-владимир
Век-велимир
Век-апокалипсис

          Виртуальный век
          Век возможных миров
          Век иных измерений
          Век альтернатив
         Век потенциальности
         Век психореальности
         Век-имагинариум
         Взрывной век
         Век-эксплозив

_________________________________________________________________
"Слово управляет мозгом, мозг -  руками, руки - царствами"  (Велимир Хлебников).
Сетевой проект Михаила Эпштейна "Дар слова" выходит с апреля 2000.  Каждую  неделю  подписчикам  высылается несколько новых слов, с определениями  и примерами  употребления. Этих слов нет ни в одном  словаре, а между тем они обозначают существенные явления и понятия, для которых  в языке и общественном сознании еще не нашлось места. "Дар"  проводит также дискуссии о русском языке, обсуждает письма и предложения читателей.  "Дар" может служить пособием по словотворчеству, введением в  мир языковых фантазий и мыслительных технологий.  Все предыдущие выпуски

Подписывайте на "Дар" ваших друзей  (нужно вставить в форму свой эл. адрес)

PreDictionary  - собрание английских неологизмов М. Эпштейна.

Ассоциация Искателей Слов и Терминов (АИСТ) - лингвистическое сообщество в Живом Журнале.

Будущее гуманитарных наук - сообщество в ЖЖ.

Gramma. ru    -  языковой портал рунета, посвященный культуре письменной речи.